Кто приехал в Калининградскую и Молотовскую области (нынешний край) после окончания Великой Отечественной войны, почему переселенцы обосновались там и почему вернулись домой? На эти и другие вопросы отвечает доклад экспоната Научно-учебной лаборатории.
Профессор Сергей Корниенко, ведущий научный сотрудник отдела исторических исследований Высшей школы, представивший доклад, рассказал, что он подготовлен в сотрудничестве с коллегами из Федерального университета, среди которых будут не только историки, но и лингвисты и этнографы.
Ученые считают, что географическая или социальная мобильность является важным фактором социально-экономических трансформаций в прошлом и настоящем, сказал профессор. По его словам, история послевоенной России «была историей мобильности населения». Авторы выставки характеризуют сложный процесс, в ходе которого миграция меняла социальный состав прибывших и места их происхождения. Исследователю было интересно сравнить миграционные процессы в Молотове и Калининграде. Во-первых, миграция зависела от положения тылов в годы Великой Отечественной войны, но целью перемещения людей было обеспечение рабочей силой. Во-вторых, решалась задача замещения населения за счет массового заселения третьих стран.
Сергей Корниенко отметил, что исследования эмиграции в Россию и эмиграции в Советский Союз в основном сосредоточены на перемещениях вынужденного населения в связи с репрессиями. Исключением стала монография Луиса Сигельбаума и Лесли Мок «Широка страна моя родная», в которой авторы отказались от государственно ориентированного подхода и сосредоточились на стратегиях и практиках самих мигрантов, изучая опыт тех, кто присоединился к движению. Они в значительной степени основывались на личных свидетельствах, собранных из опубликованных источников и архивов. Сигельбаум и Мок утверждают, что миграция повлияла на благосостояние большинства населения, сыграла решающую роль в национальном развитии и сформировала системы управления и организацию общества. Эти ученые заявили, что изучали явления, которые ранее не считались миграцией, такие как мобилизация, военные и официальные перемещения.
Проблему послевоенной миграции активно изучали О.Д. Воробьева, Л.Л. и О.Л. Рыбаковские, Ж.А. Зайончковская исследовали инструменты миграционной политики, методы их регулирования и последствия миграции. Профессор Корниенко также выделил свою вторую половину дня. Поляки для советской депортации.
Изучение миграции в Калининградскую и Молотовскую области получило положительное развитие в саудовский период, при этом автор рассматривает влияние на принимающие и принимаемые территории. В настоящее время растет научный интерес к проблемам рекрутирования, трудностям переселения, динамике миграции и феномену совместительства. В научные исследования вводятся новые документы, активно изучаются устные истории. История миграции в Молотовской области изучена меньше, чем в Калининградской. В книге «После полудня» Поляна описана депортация территорий из Крыма и Прибалтики. В последние годы А. Б. Суслов активно исследует историю и жизнь спецпереселенцев в регионе с 1945 по 1953 год.
Александр Глушков, старший преподаватель Школы социальных гуманитарных наук Первской школы экономики, рассказал, что база источников исследования была создана практически с нуля путем выявления документов в региональных и муниципальных архивах. Больше всего документов находится в государственном архиве Пермского края и в региональном архиве социально-политической истории (бывшем партийном архиве). В первом хранятся в основном организационно-распорядительные документы, отражающие пути и способы миграционной политики, во втором — больше частных случаев, демонстрирующих трудности переустройства организации и повседневной жизни мигрантов. Александр Глушков отметил, что на данный момент найдено несколько источников качественных индивидуальных истоков, но имеющиеся документы отражают процесс трудовой миграции, в том числе добровольной, по всей стране.
Сергей Корниенко обращает внимание на то, что работы по истории миграции посвящены изучению национальных потоков людей или региональных инцидентов, а межрегиональные работы отсутствуют. Недостаточно изучены различные уровни управления, организационный уровень или добровольность этих потоков, скорость интеграции мигрантов в местную систему, качество человеческого капитала мигрантов и проблемные процедуры регулирования этих региональных различий. Сергей Корниенко считает, что история миграции должна быть представлена прежде всего на языке количественных и качественных сопоставлений и обобщений. Важно также искать и анализировать новые источники.
Организованное заселение Молотовской области третьими странами началось в 1946 году и развивалось по мере восстановления населения. По словам Александра Грушкова, первоначально рефрижераторы направлялись в основном в угледобывающую промышленность, но впоследствии большинство из них работали на лесозаготовках и в сельском хозяйстве. Документация по количеству мигрантов и их социально-демографическим элементам позволяет создать коллективный портрет.
Важны также материалы трестов «Кизергол» и «Севуларес», где есть списки переселенцев с указанием места их рождения и выезда на Урал, а также описание их обустройства на новых землях. Стандартизация источников информации позволяет определить регион дарителя, происхождение и образование переселенцев, а также имущество, которое они получили по прибытии в это место. Александр Грушков рассказал, что рабочих набирали не только в Белоруссии, но и в АССР Рязанской, Горьковской и Калужской областей, Татарской, Мордовской и Чувашской. Колхозники были из Горьковской, Чувашской и Мордовской АССР. Организованный набор рабочих за пределами этих регионов был запрещен. В качестве важного источника информации он назвал архив облисполкома, документы которого отражают реакцию отдельных руководителей, в том числе представителей колхозов, на переселение в третьи страны и описывают негативные стороны миграции. Кроме того, они позволяют изучить агитационно-пропагандистскую деятельность и несанкционированные перемещения с места работы на место. Александр Грушков считает, что в будущем для более глубокого изучения миграции и ее влияния на развитие местной экономики необходимо тщательно изучать муниципальные архивы.
Александра Саратова, научный сотрудник отдела исторических исследований Высшей школы экономики Пермского государственного исследовательского университета, отмечает, что с 1940 по 1955 год количество трудовых ресурсов в Свердловской, Челябинской и Молотовской областях увеличилось в 1,9-2 раза, но приток мигрантов на Урал не был массовым. По данным федерального учета, Молотовская область в 1948-1953 годах приняла 2660 семей переселенцев (осталось 2400 семей). Это гораздо меньше, чем в Сахалинской (6,196) и Калининградской (23,200) областях.
Мигранты, прибывшие по линии лесных трудовых организаций, работали в основном в северной части района, где расположены леса. Малочисленность населения и плохое транспортное сообщение в этом районе создавали трудности в повседневной жизни вновь прибывших. Многие переселенцы покидали эти места из-за нехватки еды и элементарных удобств. 32 % переселенцев покинули Молотовскую область в течение трех лет. Некоторые семьи вернулись в свои дома через несколько дней после приезда.
Некоторые трудности в исследовании миграции, в том числе возвратной, связаны с отсутствием документации в отделах переселения областного и территориального исполнительного комитета Пермской области, хотя подобная документация существует в Калининграде и на Сахалине. Документы статистической комиссии в Перми также не существуют и, возможно, еще не рассекречены. В результате нет единой информации о движении населения в регионе и данных о тех, кто уехал с переселением. Нам нужно собирать данные по крупицам», — говорит Александра Саратова. Однако исследования в сахалинских и калининградских архивах позволят понять всю картину миграции и покажут, где в Перми можно найти подобные документы, подчеркнула она.
Дмитрий Виноградов, профессор факультета экономики, менеджмента и бизнес-информатики Высшей школы экономики Пермского государственного исследовательского университета, спросил, показывает ли исследование разное отношение к мигрантам и местным жителям. Александра Салатова пояснила, что Из-за отсутствия соответствующего устного материала исследование в основном основано на архивных документах. Пока что в исследовании не удалось изучить взаимодействие между приезжими и местными жителями.
В дискуссии также приняли участие Елена Шадолина, заместитель директора Высшей школы экономики Пермского национального исследовательского университета, и Лилия Пантелева и Анастасия Воля, научные сотрудники отдела исторических исследований Высшей школы экономики Пермского национального исследовательского университета. Воля, заместитель профессора факультета экономики, управления и информации НИУ ВШЭ — Пермь.
Фото: из коллекции А. Сологубовой, первой эмигрантки Калининградской области / russianphoto. ru